| |
4 К. ЯСПЕРС
Карл Ясперс (1883 - 1963) - выдающийся
немецкий философ, психолог и психиатр,
один из основателей экзистенциализма.
Для него идею "философской
совестливости" символизировал И.
Кант, а идею удивительной широты
кругозора - И.В. Гёте, хотя в самом
начале своего философского пути он
испытывал интеллектуальное
переживание выброшенности из
кантовско-гётевского "культурного
рая". Ясперс решительно отмежевался
от рацианалистической традиции в
философии, связанной с Р. Декартом, И.
Кантом и Г. Гегелем, отрицал
возможность развития философии как
науки. Настоящая философия, по Ясперсу,
- это, прежде всего, сам процесс
философствования. Таким образом, он
делает акцент на принципиальной
незавершённости и тем самым открытости
процесса философского размышления, в
котором вопросы преобладают над
ответами: истинное философствовавание
как раз и состоит в поисках. В этом
отношении Ясперс близок таким
мыслителям, как С. Кьеркегор и Ф. Ницше:
они не занимались систематической
философией, т.е. не стремились привести
свои философские воззрения в систему.
Для Ясперса идея философствования
означает и меньше, и больше, чем
философия как система целостного
мировоззрения. Меньше в том смысле, что
она связана с определённым "творческим
ослаблением": в наше бурное время нет
той духовной мощи, которая позволяла,
например, Платону, Аристотелю, Спинозе,
Гегелю и др. возводить стройные
мировоззренческие системы из
абсолютизированной "изначальности"
(эйдосы, абсолютный дух), поэтому нам
должно довольствоваться лишь
фрагментарными прозрениями. А больше
потому, что философствованию
свойственна жизненность "экзистенциального
высветления" проблем бегущего
времени: только философствование даёт
нам шанс как-то осмыслить наполненное
"бедственностью" и "неизбывной
заботой" наше существование. Дело в
том, что под существованием имеется в
виду, прежде всего, духовное бытие
личности, её сознание. "Существование
есть сознание, - писал Ясперс, - и я
существую как сознание… Анализировать
существование значит анализировать
сознание". Ясперс полагал, что
философию нельзя ограничить, как науку,
строгими рамками определённого
предмета и метода. История философии в
отличие от истории науки - это процесс
приращения знаний, поскольку каждое
крупное философское учение, подобно
произведению искусства, уникально.
Философия призвана дать лишь некоторые
ориентиры для поведения человека в
мире, "осветить" экзистенцию и
приблизить человека к трансценденции,
помочь совершить скачок к "безусловному
бытию", которое непостижимо для
научного познания, но имманентно
присущее сознанию.
Философствование, по Ясперсу,
предполагает тройственное членение,
что соответствует такому же членению
бытия. Первый уровень членения бытия -
предметное бытие ("бытие-в-мире"),
или "существование". Это внешний
уровень бытия. Перед его лицом
философствование достигает лишь "ориентации-в-мире"
по существу это и есть экзистенция; она
составляет бытийное ядро личности.
Экзистенция с особой силой открывается
человеку в пограничных ситуациях: в
состоянии тяжёлого страдания,
смертельной болезни, острого ощущения
вины и т.п. В эти моменты человек остро
испытывает чувство тревоги, осознание
хрупкости и кончности своего
существования. Именно тогда человек
может открыть для себя трансцедентный
мир. Его существование, таинственным
образом связанное со своим собственным,
освещает новым смыслом и человеческую
экзистенцию. Второй уровень членения
бытия - это озарение, прояснение
экзистенции, осознание души. И наконец,
третий уровень - чтение шифров
трансценденции являет собой глубинную
задачу философствования, связанную с
осознанием Бога. По Ясперсу, для
философствования основную ценность
представляют понятия метафизики,
именно они выражают поиски смысла
бытия философской мыслью. Итогом
философствования выступает
философская вера, и если религиозная
вера основана на откровении, то
философская является результатом
размышления.
Ясперс стремился доказать, что
духовный прогресс человечества, в том
числе связанный с демифологизацией, не
ведёт к утрате смысла нашего бытия, но
только при условии существования
особого бытия, трансцедентного мысли.
При этом даже скептицизм, высвечивая
границы знания, указывает, вместе с тем,
не на Ничто, а на Нечто сущее, но
непостижимое; оно выступает как
предмет незнания и, стало быть, веры,
которая отличается от религиозной, в
частности от христианской, тем, что
должна быть значима для всех людей,
поскольку основывается не на
откровении, а на опыте, доступном
любому человеку. По Ясперсу, вера не
противостоит разуму, а существует в
единстве с ним, и её нельзя
рассматривать как нечто
иррациональное. Допущение полярности
рационального и иррационального лишь
запутывает проблему экзистенции.
Основой веры не может быть то, что в
своей сущности только иррационально.
Для веры мыслящего человека, человека
философствующего, характерно то, что
она существует только в союзе со
знанием: она хочет знать то, что
познаваемо, и понять самого себя. Таким
образом, незнание выступает не просто
как своего рода субъективный свидетель
наличия таинственного вида бытия,
именуемого трансценденцией.
Философская вера потому и вера, что
трансцедентное не может быть доказано
рациональными доводами, но она потому и
философия, что всё же предполагает
именно какое-то знание о
трансцендентном, которое косвенно
подтверждается хотя бы отрицательными
аргументами. Следовательно,
скептическое незнание вместе с тем
есть своего рода знание о
существовании особого рода бытия.
Трансценденция - это таинственный
предмет, по отношению к которому вера и
знание оказываются слиянными.
Философская вера находится как бы на
границе между религиозной верой и
научным знанием. Она может
рассматриваться как своего рода "прафеномен
и религии, и науки".
Однако философствование о вере не
может быть знанием, ибо она не
объективируема, а представляет собой
только выявление экзистенции, а это
есть именно мышление, а не просто
эмоционально-психологический феномен.
Но такое мышление по самой своей сути
неадекватно: оно принуждено
осуществлять себя в словах, направляя
свою интуицию на то, что "за ними".
Ясперс различает два вида мышления:
философское, которое устремлено "за
явления" и может рассчитывать лишь
на "удовлетворённость", и
рациональное (научное) мышление,
устремлённое на сами явления и
вырабатывающие знания. Настаивая на
принципиальном различии между ними,
Ясперс никоим образом не отрицает
ценности знания: оно необходимо и для
помощи "высветляющему мышлению".
Экзистенция релятивирует и в смысловом
отношении ограничивает вещное "бытие-в-мире".
Но и сама экзистенция существенным
образом ограничена, причём эта её
ограниченность (в отличие от
эмпирической ограниченности
человеческих знаний, сил и
возможностей) не только не негативна,
но и содержательно-позитивна и потому
не может быть от неё, так сказать, "отмыслена"
в акте интеллектуального
абстрагирования, а принадлежит самому
её бытию: она есть лишь постольку,
поскольку соотносит себя с другой
экзистенцией и с трансценденцией.
Соотнесённость экзистенции с другой
экзистенцией осуществляется в акте
коммуникации, а соотнесённость её с
трансценденцией - в акте веры.
Коммуникация, по Ясперсу, - это
универсальное условие человеческого
бытия. Она буквально составляет его
всеохватывающую сущность. Все, что есть
человек и что есть для человека,
обретается, прежде всего, в
коммуникации. Вне коммуникации
немыслима и человеческая свобода со
всеми её степенями. Недаром в лексиконе
Ясперса термин "коммуникация"
означает глубоко истинное, личностное
общение "в истине". Коммуникация
есть центральное понятие не только
этики и аксиологии, но и гносеологии и
вообще всего миропонимания Ясперса,
она возводится им в ранг критерия
философской истины и отождествляется с
разумом. Согласно Ясперсу, мысль
философски истинна в той же мере, в
какой "промысливание этой мысли"
помогает коммуникации. Разум
тождественен неограниченной воли к
коммуникации. Поскольку разум в своей
всеоткрытости устремлён на Единое во
всём сущем, то он противодействует
прерыванию коммуникации, но именно она
"дарит" человеку его подлинную
сущность. Ясперс афористично и очень
тонко замечает: "Я один не есть
самость для себя, но становлюсь таковой
во взаимодействии с другой самостью".
Этим подчёркивается социальная
сущность человека. Социальное,
интеллектуальное и моральное зло есть,
по Ясперсу, прежде всего глухота к "окликанию"
со стороны чужой экзистенции,
неспособность к дискуссии, принимающая
облик противоразумного фанатизма, но
также и поверхностного, обезличенного
массового общения, безнадёжно
отравленного ядом демагогии.
Второй предел, на который
наталкивается и благодаря которому
приходит к себе экзистенция, - это, как
уже говорилось, трансценденция. Она
выступает как абсолютный предел ("абсолютно-объемлющее")
всякого бытия и мышления:
трансценденция "столь же неумолимо
существует, сколь и не может быть
увидена, пребывая непознанной". Если
"бытие-в-мире" есть "Всё", а
экзистенция противостоит "Всему"
на правах "Единственного", то
трансценденция бытийствует во "Всём"
и в "Единственном" как их
всеобъемлющее "Единое". Перед
лицом трансценденции мышление
принимает свой третий облик - облик
метафизики. Но мыслить трансценденцию
можно лишь весьма неадекватным образом,
"вмысливая" её в предметное. Вера
не есть знание, которым я обладаю, но
"уверенность, которая меня ведёт".
Идеал философской веры у Ясперса
подчас представляется
модернизированным вариантом
кантовского идеала религии в пределах
одного только разума. Однако Ясперс
острее, чем Кант, ощущает границу,
грозящую философской вере
перерождением из высокой
надпредметноости в пустую
беспредметность и тем самым утратить
характер субстанции. Это вынуждает
философскую веру "просить о помощи"
у своей, казалось бы, преодолённой
сестры - у религиозной веры. По Ясперсу,
религия, чтобы остаться правдивой,
нуждается в "совестливости
философии", а философия, чтобы
остаться наполненной, нуждается в
субстанции религии.
Ясперс придерживается принципа
историзма, который приобрёл у него
аксиологический характер: для
всемирной истории постулируются
универсальный смысл и смысловая связь
времён. Вера Ясперса в возможность
общечеловеческой коммуникации в
пространстве и времени поверх всех
культурных барьеров связана с его
исключительно интимным и
прочувствованным ощущением
философской традиции, как братства
мыслителей всех времён. По Ясперсу,
пока человек философствует, он ощущает
свою связь с сокровенно-открытой цепью
свободно ищущих людей. Наличие этой
связи времён гарантируется особым "осевым
временем", выявившим универсальный
смысл истории. Чтобы спасти
человеческую сущность, находящуюся в XX
веке на грани гибели, мы должны
обновлять связь с "осевым временем"
и возвращаться к его изначальности,
подыскивая новые средства для
неизменно утрачиваемой и вновь
обретаемой истины. Трудам Ясперса
свойственны идеи глубокого гуманизма и
озабоченность: как спасти человечество
от тоталитаризма - этой главной
опасности XX века, ввергающей людей в
кровавые революции и истребительные
войны.
Вот что говорил Ясперс о путях развития
мирового порядка:
"Путь к мировому порядку ведет
только через суверенные государства,
которые формируют свои военные силы и
держат их наготове на случай конфликта.
То, как они выйдут из положения в
атмосфере возникшего напряжения -
посредством ли договоренности или
войны, - решит судьбу человечества"
[6].
Назад / В
оглавление реферата / Вперёд |
